Мирланда Ойтен
Номер заявки: 31
Название: За рекой
Автор: Мирланда
Категория: джен
Жанр: фэнтези
Рейтинг: NC-17
Размер: миди, ~ 12 тыс. слов.
Саммари: столетия назад древние волшебники поставили невидимые границы по трём великим рекам, чтобы защитить людей от тварей и породившего их Истока
Предупреждения: безысходность
часть 2
5.
Сирш считал дни. Они шли всего двадцать пять дней. Совсем недолго для пяте… уже четверых волшебников. Но по ощущениям, они шли уже годы. Мир по-прежнему был ненастоящим, призрачным и туманным. Даже когда над полями появился настоящий туман, Сирш сначала подумал о том, что зрение ему снова изменяет. Вокруг всё призрачное ненастоящее, словно сон.
Бескрайняя степь сменилась новым пейзажем. Появились холмы. Между холмами высохшие русла и редкие сухие рощицы. Наступление зимы совершенно не чувствовалось. Сирш сказал бы, что тут царит самое начало осени. Не хватало только отъевшихся за зиму грызунов и птиц. Животных вокруг вообще не было видно, даже их следов.
А ещё на горизонте появились три башни. Сирш не знал, что это такое. Альма считала, что это какой-то мираж. Башни парили над горизонтом в тумане. Казалось, подойти к ним возможно за пару дней, но они не приближались, сколько бы не идти. Иногда ночью Кивеси клялась, что видела, как по башням пробегали сполохи голубого света, и что после она не могла заснуть и видела один и тот же кошмар: земля становилась жидкой, как вода, и от этих башен шла огромная волна, которая разбивалась только о границы древних. Но кроме Кивеси никто сполохов или снов не видел. Они вообще перестали видеть сновидения.
Вечером двадцать пятого дня волшебники пришли к ещё одному городу. Сирш научился ориентироваться в записках лисиц, и объявил друзьям, что впереди будет река с мостом. Действительно, пока они шли через мёртвый город, послышался шум вод, а в воздухе появилась мелкая водяная пыль и прохлада.
Мост появился перед ними словно из неоткуда. Жёлтая дорога упиралась в огромную чудовищную конструкцию целиком из железа. Две огромные дуги нависали над широким чёрным потоком. На длинных цепях под ними болтались железные плиты.
— Не нравится мне этот мост, — пробормотал Кимес. — Нахрена такое вообще строить?
— Может быть, его построили волшебники? Как железные посты Кардаша? — предположила Альма.
— Ты те мосты видела? — возразил Кимес. — Там прочные хорошие мосты из железа и камня. А тут детские качельки, тьфу.
— Другой путь тут вряд ли есть, — пробормотал Сирш. Ему тоже не хотелось приближаться к этому странному строению, но не из-за его зримой хрупкости, а потому что лисицы утверждали, что за переход через мост необходима плата. Какая плата? Кто её потребует? Зачем? Как? Чем платить? Вопросов было больше, чем ответов.
— Тогда пойдём? — предложила Альма. — Раз у нас нет выбора!
Они обнажили оружие и двинулись вперёд. Первым на мост шагнул самый тяжёлый, Кимес. Рыцарь встал на одну из подвешенных плит сначала одной ногой, потом двумя. Цепи заскрипели, но ничего не случилось.
— А чёрт его знает, может быть, получится, — он сделал несколько шагов вперёд, не опуская меча. Плиты немного покачивались под его ногами, но падать вниз не собирались. — Ладно, ребята, идём вперёд. Кив, идёшь?
— Да, — Кивеси вступила на мост. — Иду!
Цепи в ответ пришли в движение. Они извивались, переплетались и растягивались. Кимес с криком кинулся к подруге и разрубил несколько. Кивеси подняла руку с мечом и пропела одну из песен Кардаша. Цепи отпрянули от неё. Альма и Сирш кинулись к ним на помощь.
— Ким! — цепи сплелись между собой и отрезали путь к Кимесу. Рыцарь кричал и рубил их, но появлялись всё новые цепи. Альма оттолкнула Сирша в сторону и ударила своим посохом по цепям. Железо вздрогнуло, пошло волной и опало на плиты. За ними открылась ужасная картина, Кимес висел над плитами моста. Цепи сдавили его так, что лицо побелело. Он был ещё жив, и его взгляд на мгновение упал на Кивеси. Она закричала и кинулась к нему. Цепи, словно в насмешку, сжались ещё сильнее и внезапно упали вместе с телом рыцаря.
— Быстрее! — Сирш подбежал к другу. Кимес был бледен, как мел. Они с Кивеси схватили его за руки и потащили к другому берегу. Альма шла за ними и держала наготове свой посох. Но цепи не собирались нападать снова. Мост успокоился и снова стал просто странной прихотью древних волшебников.
Они уложили тело Кимеса на жёлтый камень на дороге. Альма села около него и приложила ладони к его лбу и сердцу.
— Ну? — Кивеси стояла рядом на коленях и глотала слёзы.
Альма опустила руки и покачала головой. Кивеси закрыла лицо руками и зарыдала.
— Кив…
Кивеси подползла к лежащему Кимесу и обняла его. Сирш сглотнул. Он знал, что они любили друг друга и были близки даже больше, чем брат и сестра. Кивеси лбом к лицу возлюбленного и зарыдала. Альма отвернулась. Сришу невольно захотелось спросить, будет ли она плакать по нему так же горько?
Кивеси сквозь рыдания запела старую погребальную песню ордена. Она пальцами расчесала длинные волосы Кимеса, отёрла его лицо от грязи и осторожно сняла с него плащ. Она осторожно сняла с него знак ордена и надела его на себя, а свой положила ему под одежду на грудь рядом с его длинным мечом. Потом сама завернула рыцаря в его последний саван.
— Спи, мой любимый. Да хранит твой покой Ишетер. Дождись меня на мосту к ней, я скоро приду следом, — она поцеловала посиневшие губы и закрыла его лицо концом капюшона.
Сирш не мешал Кивеси в её приготовлениях.
— Идёмте. Время не ждёт.
— Кив, ты…
— Я в порядке, — Кивеси улыбнулась, но улыбка вышла страшным оскалом. — Мы ведь все знали, что так будет? Я вас ни в чём не виню.
Сирш кивнул.
—Тогда идём вперёд.
6.
Башни не желали приближаться к ним. Сирш готов был поклясться, что они только удалялись. Через два дня после смерти Кимеса, горизонт помрачнел. Башни заслонили горы. Сизые бесснежные вершины тянулись вдоль всего горизонта. Может быть, вот он, конец их пути? Горы им не преодолеть, как ни старайся.
На пятый день после смерти Кимеса луга и холмы закончились. Дорога поднималась наверх, в камни и скалы.
— Как вы думаете, что нас там ждёт? — пробормотала Кивеси.
— Что ты имеешь ввиду?
— Мы шли через лес и едва не потеряли Тира. Помните, тогда над той голубой рекой? Потом шли по степи и всё-таки потеряли его. Потом пришли в холмы и потеряли Кима. Теперь тут снова всё меняется. Возможно, в горах мы умрём.
— Лучше об этом не думать, —после паузы ответила Альма.
— Как прикажешь это сделать? — разозлилась рыцарь. — Как я могу не думать, если Ишетер уже распахнула над нами свои чёрные крылья?
— Успокойся, — Сирш положил ей руку на плечо. Рыцарь недовольно стряхнула его ладонь, но ничего не сказала. — Выбора у нас уже нет. Мы идём.
Дорога тут сохранилась лучше, чем внизу. Жёлтые камни словно светились изнутри. Даже в темноте было трудно потерять правильное направление. Но еды снова стало не хватать, как и дров. После смерти Кимеса Кивеси стала уставать и не могла выдержать даже полночи без сна. Подумав, Сирш велел всем ложиться спать. Тут не было ни животных, ни тварей, ни даже духов и демонов, и необходимость в часовых была меньше, чем во сне.
Когда они поднялись настолько высоко, что пропала трава, Сирш не выдержал и оглянулся назад. Внизу до горизонта простиралась равнина. Что он надеялся в ней увидеть? Город, где оставили Тира? Или мост, на котором они оставили лежать тело Кимеса? Сирш сглотнул. Он снова почувствовал, как Ишерет, любимая богиня Кардаша, встала у него за спиной, опустила свои чёрные крылья смерти и выдохнула на него отчаяние. Они в ловушке. Идти вперёд — значит умереть. Идти назад – превратиться в тварей, которые десятки лет шли к своей цели, которую они всё-равно никогда не достигнут. Они не пробовали идти назад, но Сирш перестал не доверять запискам лис. Они своими глазами видели то, что никогда бы не случилось на их родном берегу. Тут мир другой. Почему бы Истоку вправду не желать отпускать от себя тварей?..
Сирш невольно подумал, а отправился ли бы он в свой путь, если бы знал о том, что их ждёт? Нет, не пошёл бы. Он бы рассмеялся себе в лицо и как следует постучал по голове, чтобы выбить всю дурь. О чём он только думал? Что горстка волшебников сумеет справиться с тем, что пугает мир уже тысячу лет? Он, он уговорил друзей пуститься в это безумство. Да, они соблазнились славой великого подвига. Но он виноват, он рассказал им об Истоке. Они не заслужили такой участи, и лишь Ишерет теперь может помочь душам Тура и Кимеса обрести покой. А вскоре и их собственным.
— Смотрите, — окликнула его Кимеси. Рыцарь указала на каменную стелу на обочине которую было легко принять за старый камень слишком правильной формы. — Сирш, что тут написано?
— Не вижу, — он протёр глаза. В сумраке поверхность камня казалась ровной. Альма зажгла свой шар, и в мягком жёлтом свету он увидел строки.
— Не пойму. Какая-то… а, вот понимаю. Это что-то вроде старого кевитского. Слушайте. Склонитесь те, что идут сюда. Ибо здесь покоится глас Ну… Не… Чёрт, не понятно. В общем, глас Солнца и Луны, который прекрасен, как утренняя роса в первых лучах солнца, светлейшая ан-ы… ан-а-серу, чей лик памятен каждому живому… Как-то так, — он обошёл камень. — Тут то же самое.
— Ты знаешь, кто этот «Луна и звёзды» и «ан-а-серу»?
— Нет. Никогда не слышал о таких людях. Но мне кажется, «луна и звёзды» что-то вроде бога, а «ан-а-серу» - вроде бы его оракул или жрец. Знаки те же, что используют для оракула в Кеви-Али.
— Значит, впереди нас ждёт могила? — предположила Кивеси.
— Возможно.
— Я бы сказала, что точно, — Альма покачала перед собой свой посох. — По крайней мере, мы уже будем готовы в этот раз.
Кивеси кивнула и перевесила свой меч из-за спины на пояс.
К вечеру они прошли мимо ещё трёх каменных столбов и дошли до старой каменной арки. Когда-то на дюжине каменных столбов лежали огромные плиты, но все они рухнули. Дорога прошла под этой обрушившейся аркой. Они перебрались через неё и замерли. Прямо на них смотрели огромные твари с телами быков и огромными рогами. Прошло несколько мгновений, прежде чем они поняли, что твари были очень искусными каменными статуями.
— А я уже успела подумать, как буду пытаться перерубить их шеи, — нервно засмеялась Кивеси. — Они же такие огромные!
Альма зажгла огонёк и отправила его вперёд себя.
Они прошли мимо каменных быков в узкую расщелину. Её стены древние мастера украсили рельефами и росписями, но со временем краска сошла, а камень рассыпался. Сирш мог разглядеть только невнятные изображения длинных процессий и подношениями. Мужчины с мускулистыми руками и стопами и густыми бородами несли огромные подносы с горами даров. С другой стороны женщины с тонкими талиями и такими же мускулистыми руками несли на головах и в руках корзины. Они были чем-то похожи на людей из подаренной тварями книги: бороды, большие глаза и губы.. Обе стены сходились перед высоким старым портиком. Две толстые колонные поддерживали каменный карниз с цветами. Под ним горел огонь в масляной лампе, а высокий мужчина в длинной рубахе с огромными мускулистыми руками и ногами подметал ступени.
Он заметил огонёк Альмы и остановился. Сирш немедленно поднял рук, а Кивеси обнажила меч.
Мужчина оглянулся на них и отложил метлу в сторону. Он выпрямился и сказал несколько слов на непонятном языке.
— Мы не понимаем, что ты говоришь, — мужчина не выглядел угрожающим, особенно со своей метлой в руках. Он был очень высок, очень широкоплеч и очень… благороден? Сирш не мог бы назвать его ни красивым, ни даже симпатичным. Лицо было иссечено шрамами, одно веко не открывалось, а на руках не хватало пальца. Но в чертах этого уродливого лица была сила и мощь, словно стоящий перед ними человек. Длинная борода аккуратными кольцами опускалась на широкую грудь, а длинная рубаха выглядела чистой и опрятной. Всё это делало бородача удивительно человечным. Он был живым и был человеком. Впервые за долгие годы… или дни? Или всё-таки годы? Какая разница! Перед ними стоял настоящий живой человек!
— Кто вы? Что вы тут делаете? — Мужчина нахмурился и покачал головой Сирш повторил свои вопросы на семи языках королевств и на пяти древних языках. Мужчина понял только старый ресский.
— Я Ума-Лиу, сын Лам-Агаш и Умитаи из Ура. Я друг великой Ан-Ассеру, которую любили Солнце и Луна, и теперь я храню её покой. А кто вы?
— Я Сирш из Куметы. Это мои друзья Альма и Кивеси из Кардаша.
— Я никогда не слышал о таких местах, — покачал головой Ума-Лиу. — В какой стороне света они лежат?
— Они на востоке отсюда, — первой ответила Кивеси. Девушка с трудом подбирала слова на ресском, но Сирш не стал её останавливать. — Мы прошли через три реки, большой лес и три старых города, чтобы прийти сюда.
— Но там никогда не было тех городов, что вы назвали, — пробормотал Ума-Лиу. — И никогда не было леса.
— Ты, видимо, очень долго не покидал этого места, Ума-Лиу, сын Лам-Агаша и Умитаи, — предположил Сирш.
— Долгие столетия, — кивнул Ума-Лиу. — Какой номиш правит великим Уром?
— Я не знаю, что такое великий Ур. Я никогда не слышал ни про такую страну, ни про такой город.
Ума-Лиу вздрогнул, потом грустно улыбнулся.
— Неужели мир изменился настолько? Вы пришли из стран, которых не было, называете имена, которых не существовало и говорите, что не знаете великий Ур! Похоже, действительно приблизило время, когда я должен буду уйти, — он он тяжело вздохнул. — Но что мы говорим на пороге? Заходите. Я расскажу вам историю Ан-Ассеру, а вы расскажете про то, что произошло в мире.
Внутри гробница выглядела совсем не страшной, даже уютной. Тут было тепло, светло и сухо. Альма и Кивеси держались настороженно, но Сирш внутренним чутьём понял, что тут нет опасностей. Ума-Лиу был живым… по крайней мере, самым живым и самым человеком из всех обитателей этого берега.
Старик открыл большую глиняную бочку с вином и налил им в кубки замечательного, тёплого и вкусного вина. Оно было кислым, как все лесные ягоды мира, но оно не было той водой, что они с трудом пили по дороге сюда.
— Мне нечем вас угостить, — пробормотал Ума-Лиу, рассадив их вокруг открытого огня в бронзовой чаше перед столбом с урной на нём. — Я не нуждаюсь в материальной пище, а брать здесь человеческую мне неоткуда.
— Мы не обидимся, — пробормотал Сирш. — Мы в ней не нуждаемся, и мы рады уже видеть человека и греться у огня. Чем нам отблагодарить за твоё гостеприимство?
— Я оставлен здесь, чтобы оказывать помощь всем путникам, что идут мимо праха Ан-Ассеру, — он указал на глиняную урну. Сирш постарался разглядеть в ней что-то особенное, но не сумел. Он бы не придал значению этому невзрачному сосуду, если бы он не стоял на особом постаменте. — Но вы можете мне рассказать о местах, откуда пришли и куда идёте.
— Мы ищем… Исход… Ис… — Сирш задумался, подбирая правильные слова. — Мы ищем Исток. Мы думаем, что Исток — это три башни, что видны из долины внизу над горами.
— Три башни, чёрные и высокие?
— Да.
— Это башни Великого Ура, — в голосе Ума-Лиу послышалась любовь. — Город городов, царь городов и стран. Я родился в тени этих башен, там провёл юность, встретил Ан-Ассеру и пошёл за ней.
— Великий Ур, — Сирш достал из сумки подаренную книгу Лисичек. — Я признаюсь, что никогда не встречал этого названия нигде. Возможно, тут про него написано? — он протянул книгу Ума-Лиу. —Но я не могу прочитать эти записи. Там, откуда мы пришли, про Ур, великий или нет, никто и ничего не знает.
Мужчина принял книгу и раскрыл. Он нахмурился и пролистал страницы.
— Странно… Никогда не видел такого интересного… такой записи. Это удобно, — он пролистал страницы. — Должно быть, великий мудрец догадался так просто сложить тростник в такую удобную вещь. Ты можешь сказать его имя?
— Эм… У нас всегда было принято так сшивать бумагу… ты называешь его тростник, в такую вещь.
— Всегда?
— Долгие столетия, — кивнул Сирш. — Не меньше дюжины. Столько было лет самой старой книги, что я видел.
Ума-Лия помрачнел.
— Столько лет прошло! Расскажите мне всё.
Сирш кивнул.
Его рассказ занял несколько часов. Ума-Лия был хорошим слушателем. Он не перебивал и слушал всё: и историю Пограничников, и историю воин с прорывающимися из-за границы тварей, о решении узнать, что такое Исток.
— Похоже, я провёл здесь гораздо больше времени, чем считал до вашего прихода, — тихо проговорил Ума-Лиу. — Я думал, что люди снова оставили этот путь через горы из-за какого-нибудь бедствия и вскоре вернутся. Но вы не похожи на лжецов, и значит, бедствие было необычайным и страшным. И я чувствую, что моё время на этом свете заканчивается и скоро я отправлюсь к своим друзьям к вечным Солнцу и Луне.
Ума-Лиу поднялся на ноги и вышел из комнаты. Волшебники переглянулись.
— Он сумасшедший? — пробормотала Альма.
— Или пошёл за тварями, — предположила Кивеси.
Но Ума-Лиу пришёл со свитком тростниковой бумаги, той же, из которой была сделана книга.
— Возможно, это вам пригодится, — старик сел перед ними на пол и осторожно развернул карту. Она похрустывала под его пальцами. Ума-Лиу бережно гладил такие места своими большими пальцами. — Вот они, — его пальцы ласково коснулись изображения большого города со множеством башен. Сколько лет я не видел родного дома!.. И никогда не увижу. Мне осталось лишь смотреть на горизонт и тосковать.
— А где мы?
— Здесь, — Ума-Лиу указал на небольшой домик в одном из углов карты. Сриш нахмурился. Карта не была похожа ни на одну ему известную. На ней были обозначены только города и реки. Даже гор, внутри которых они сейчас находились, не было.
— Ты дашь нам эту карту?
— Если вы захотите её взять, — кивнул старик. — Но вам осталось немного. Велиий Ур всего в пяти днях пути отсюда. Сирш невольно улыбнулся. Если он прав, что счёл Исток теми башнями, то и его расчёты оказались верны. Тридцать-тридцать пять дней до Истока. Что ж, этот путь они проделают быстро.
Они провели ночь в доме Ума-Лиу у его огня. Старик предложили им остаться и восстановить силы ещё несколько дней, но Сирш отказался. Что это им даст? Ничего. Ума-Лиу не стал настаивать и проводил их на ту сторону перевала. Ума-Лия остановился перед аркой, точь в точь, как та, чьи руины они миновали перед входом в гробницу..
— Дальше я не смею идти с вами. Я дал обет не покидать этого места до конца своих дней. Идите вперёд, — он поднял руки в благословении. — Да хранят вас Солнце и Луна. Пусть они помогут вам найти ответы на все ваши вопросы и вернуться домой.
Сирш горько улыбнулся.
— Спасибо тебе за всё, Ума-Лия. Да будет твой конец на этом свете спокойным и счастливым! А Ишерет вознаградит тебя за твою верность!
Они повернулись к старику спинами и пошли вперёд. Дорога через ущелье вывела их на склон гор. Впереди лежала огромная белая равнина, над которой возвышались три башни. Но на этот раз они не парили в вышине, а стояли прямо перед ними. Казалось, протяни руку — и коснёшься своей цели.
— Вот он, — пробормотала Альма.
— Но до него ещё идти, — отозвалась Кивеси.
— Тогда идём.
7.
Когда они спустились с гор, снова появился туман. Стало холодно, а деревья на пути были лишены какой-либо листвы. Они выглядели мёртвыми, но желания подойти и проверить ни у кого из них троих не возникло.
Под горами им встретился ещё один брошенный город, который к их удивлению оказался кем-то населён. Они притаились в руинах скотного сарая на окраине и наблюдали за тем, как в по дороге ходят твари.
— А ты говорила, что твари глупы, — попытался пошутить Сирш. — А вон у них целый город есть…
Но его улыбка быстро увяла. Твари ходили вдали от них, но что-то в их движении было… не тем. Сирш не очень хорошо знал, как твари должны двигаться. Но то, что он видел, казалось неправильным. Уродливые подобия животных ходили на задних лапах и пытались подражать людям. Они волокли небольшие телеги, таскали корзины. Бегали и играли дети.
Наконец, Сирш понял, что ему так не нравится. Он не слышал ни звука, кроме дыхания подруг. Твари всё делали молча. Даже дети молча бегали друг за другом, молча сходились и расходились.
— Что с ними такое? — он пробормотал себе под нос. — Они заколдованы?
— Мне кажется, что они — иллюзия, — пробормотала Альма.
— А мне кажется, что они мертвы, — предположила Кивеси. —Что? Они движутся, как игрушки! Вы что, никогда не играли? Дёргаешь тряпичную куклу за руки, за ноги, изображаешь, как будто она сама идёт.
Они перебрались поближе к тварям и поняли, что Кивеси не ошиблась. Твари оказались мертвы.
Пергаментные бледные лица, мутные иссохшие глаза. На многих висела старая почти истлевшая одежда. Твари ходили туда сюда, брали друг друга за руки, катили старые деревянные телеги, входили и выходили из дверей. Они делали одно и то же без остановки. Дети бегали друг за другом, потом садились прямо на дорогу и играли с камнями, потом снова поднимались и бегали. Твари таскали туда-сюда свои телеги, входили и выходили в свои дома, бесконечно носили пустые вёдра и опрокидывали их над пустыми канавами и корытами.
Волшебники попытались пробраться мимо тварей незаметными, но быстро поняли, что те не обращают на них ни малейшего внимания. Сирш заглянул в один из домов. Там сухая с облезшей шестью собака качала в колыбели свёрток тряпья.
— Что здесь происходит? — Они не опускали оружия.
— На карте Умы указан город…
— Я знаю, где мы. Я спрашиваю, почему тут ходят покойники? — разозлилась Кивеси. И внезапно хихикнула. — Зато сушёного мяса у нас теперь будет много.
Они вышли обратно на жёлтую дорогу и пошли через город. Никто не пытался их остановить. Мёртвые твари изображали живой город, но выглядело это так, словно какой-то безумный бог или колдун играл в куклы.
Они прошли через несколько больших садов и каменных столбов со стёршимися письменами. Дорога изогнулась и вывела их на большую площадь перед рухнувшим храмом. Твари тут изображали торговлю и уличные представления. Они отдавали друг другу свои товары, подкидывали камни и палки. Они прошли через этот рынок до самого храма, и остановились.
На каменном столе перед крытыми ступенями того, что они называли между собой храмом, сидел человек. Невысокая бледная девушка в одной старой рубахе, чем-то похожей на ту, что носил Ума-Лиу. Её чёрные волосы опустились до самой земли, а глаза затянуло бельмами. Она не шевелилась.
— Думаю, нам не стоит к ней приближаться, — прошипела Альма. Они отошли назад и вдоль палаток попытались обойти странную тварь. Хотя, почему тварь? Она выглядела как человек. Возможно, она тоже мертва…
— Кия-ан-ауш!
Сирш вздрогнул и оглянулся. Твари остановились и рухнули. Воля, заставлявшая их двигаться, исчезла. Он достал лук и направил стрелу на сидевшую на каменном столе девушку.
Колдунья слезла со своего стола, и Сирш содрогнулся. Её нижняя часть кривилась и сгибалась так, как будто у неё были сломаны кости в нескольких местах. Безглазая вытянула вперёд руки и кинулась к ним. Сирш не выдержал и отпустил тетиву. Стрела попала в грудь колдуньи. Она пошатнулась, но не упала. Она ощупала стрелу, испустила тонкий сиплый крик и кинулась к ним.
— Сирш!
Он выпустил в неё ещё несколько стрел, но то, что когда-то укладывала наповал медведя, не сработало. Кивеси оттолкнула Сирша в сторону и подняла свой меч. Ведьма накинулась на неё. Кивеси отрубила твари протянутую руку с когтистыми пальцами. Она без крови упала на землю и продолжила сжиматься и разжиматься. Альма нараспев прокричала заклинание и ударила тварь посохом. Она завизжала, заплясала на месте. Длинные волосы путались взметнулись и, словно змеи, схватили Кивеси.
— Ишерет! — закричала рыцарь и с одного удара снесла колдунье голову. Она отлетела в сторону вместе с чёрными волосами. Альма облегчённо вздохнула, но закричала от ужаса. Кивеси пошатнулась и упала на колени. Сирш и Альма кинулись к ней. Рыцарь упала на их руки. Из груди текла кровь. Альма зажала самую глубокую рану и зашептала исцеление.
— Бесполезно, — прошептала бледнеющими губами Кивеси. — Ишерет, ты пришла за мной…
— Нет, ещё рано, — возразил Сирш. Он не знал искусства исцеления, и смотрел, как маленькие ладони Альмы рисуют круги над телом подруги.
— Я была счастлива быть вашим другом, — Кивеси улыбнулась. — Но для меня — это всё. Кимес уже заждался меня.
— Нет, не смей умирать, — Под руками Альмы появился мягкий свет. Кровь перестала течь из одной раны.
— Поздно, — Кивеси взяла её за руку. — Мы с Кимесом будем ждать вас на мосту.
— Подожди!
— Да, Ким, я уже иду, — пробормотала Кивеси и закрыла глаза. Альма разделила ладони и закрыла две раны. Сирш положил голову Кивеси себе на колени и похлопал её по щекам.
— Очнись. Не смей умирать! Ты нам нужна! Мы не дойдём одним!
Бесполезно. Белые губы замерли в улыбке, а глаза остекленели. Кивеси, меч Кардаша, умерла.
Альма молча опустила окровавленные руки.
— Всё.
Сирш кивнул.
— Прости. Я не справилась.
— Ты сделала всё, что смогла, — Сирш взял её за руку. — Я видел.
— Нет, не всё. Я ничего не сделала, — Альма вытерла рукавом выступившие на глазах слёзы. Сирш посмотрел на неё, потом на Кивеси и внезапно заметил, как они изменились. Из пышущих здоровьем красивых женщин в самом расцвете их сил, они превратились в тени. Обе похудели, осунулись, волосы без ухода слиплись от грязи. Наверное, он сам тоже выглядел не лучше. Что с ними сделало это путешествие?
— Давай позаботимся о ней, — Сирш положил голову Кивеси на землю. — Чтобы до неё никто не добрался...
Они положили Кивеси на стол мёртвой колдуньи. Они вытерли её лицо, закрыли глаза камнями и завернули в плащ. Вместо её длинного кардашского меча Сирш положил свой короткий. На удивлённый взгляд Альмы он ответил.
— Её на мосту встретит Ким, так что от стражей они отобьются сами. А нам ещё пригодится такое оружие.
Альма кивнула.
Они ушли из города уже ближе к закату. Мёртвые твари лежали там, где они были, когда исчезла воля мёртвой ведьмы. Сирш и Альма равнодушно переступали через их трупы. Сирш растерянно подумал, что неплохо было бы пополнить запасы, но с удивлением понял, что не чувствует ни жажды, ни голода. ОН мог продолжать путь и так.
8.
Жёлтая дорога вела их через ледяные леса и поля. Зима наконец-то воцарилась… или всегда царила здесь? Сирш уже не знал, что он думает, а что бредит. Он устал и вымотался. У него не осталось даже сил на то, чтобы думать о мёртвых друзьях и о том, что их поход оказался бесполезным. Что они узнали? Ничего. Что делать с этим знанием? Тоже ничего. Обратно к людям они уже не вернутся. Записать и оставить эти записи рядом со своими трупами в надежде, что их найдут? Чем это поможет? Те, кто найдут их будут либо тварями, либо сами уже узнают, что ждёт на пути к истоку. Получается, что жили и умерли они зря.
Сирш не сомневался, что жить им осталось не много. В лучшем случае они дойдут-таки до башен Великого Ура. Они перестали быть миражом над горизонтом. Каждый день они становились немного больше. Сирш уже не мог этому радоваться. Он чувствовал, как постепенно превращается в тень себя. Было ли это влияние Истока, или следствием того, что они практически ничего не ели и не пили? Он не знал, а обсуждать что-то с Альмой не было желание. На ночь они разводили костёр из всех веток, что находили и ложились на прогретое пепелище спать бок о бок. В иное время Сирш обрадовался бы возможности провести ночь наедине с Альмой, но теперь у него не осталось никаких желаний или воображения. Они спали рядом потому что так было теплее. Во что они превратились?
Дорога начала петлять меж холмами. Мир стал более реальным и одновременно чужим. Чёрные деревья, синий снег, солнце, которое не давало ни тепла, ни достаточного сердца. Только три башни вдали, по которым пробегали синие всполохи. Всё это Сирш записывал в свою тетрадь, которую подложил в книгу лисичек. Ему почему-то показалось это важным. Зачем? Он не знал, ведь сам же понимал, что никто эти записки не прочтёт. Возможно, когда-нибудь сюда снарядят настоящую армию из волшебников, рыцарей и оборотней. Но когда это будет? И что даст им знание того, что когда-то были такие люди, как Сирш? Восхитятся ли смелостью или ужаснутся безрассудству? Кто знает. Скорее всего, им будет наплевать.
Они спустились с холмов на лёд большого озера. Сирш счёл, что на карте Ума-Лиу оно тоже есть, но проверять не стал: холодно и нет никаких сил, чтобы останавливаться и что-то делать. Он чувствовал, что может не встать.
Альма брела рядом. Маленькая волшебница от всех тягостей и печалей стала ещё меньше. Но она не говорила ему ни слова, хотя могла бы винить. Она имела право винить, ведь это он их всех погубил.
Когда лёд вокруг них вздыбился и превратился в огромную тварь с дюжиной рук, они не смогли даже достать своё оружие. Альма медленно начала оборачиваться. Сирш протянул к ней руки и закричал. Но было уже поздно. Ледяные иглы пронзили грудь и живот волшебницы. Посох с шаром на конце выпал из разжавшихся пальцев. Лёд в мгновения покрыл тело Альмы. Демон взревел и утянул её за собой под лёд. Сирш кинулся к ним, но вихрь сбил его с ног. Когда он сумело подняться на ноги, лёд смёрзся так, словно ничего не случилось.
Сирш медленно обернулся к башням Ура. Они стояли там, где стояли. Возможно, до них оставалась миля. А может быть, и больше. Кто знает, сколько ему потребуется времени, чтобы дойти до них? Он видел впереди крутой берег реки с редкими чёрными деревьями. Сколько он будет до них идти?
Он медленно подошёл к лежащему на гладком льду посоху Альмы. Он оказался тёплым. Сирш ласково провёл по витому узору дерева, которые он сам когда-то полировал для своего первого, старейшего и любимейшего друга. Зачем он позвал её сюда? Зачем позвал всех остальных? Чего они добились? В его мешке лежит описание пути, что они прошли. Но что с ним делать? Кому отдать? Следовало ли оставить его в храме Ума-Лиу? Может быть, он бы дождался других паломников и предал им историю их безумного похода?
Увы. Обратно ему не вернуться. Обратно он будет идти сотни лет. А Исток — вон он, прямо перед ним. Выхода нет, остаётся только идти вперёд и перед встречей с Ишерет увидеть как можно большее. Возможно, тогда строгая богиня смягчится и даст ему перед вратами вечно замёрзшего города повидаться с друзьями и обнять их. Возможно, он даст ему возможность присниться… Кому? Хотя бы молодому брату Умии… Как же его имя? Он поверит, что сон не просто игра его разума и запомнит всё, что Сирш ему расскажет. Хорошо, если бы это было так.
Берег оказался крутым. Сирш с трудом нашёл удобное место, чтобы ухватиться и было куда поставить ноги. Он подтянул тело наверх и вполз на берег.
Вот они, башни Великого Ура!
Сирш с трудом поднялся на ноги и взглянул на свою цель. Длинный меч Кивеси цеплялся за землю и бил его по Вот ему влетит от неё на том свете! Он не нашёл ему применению, не спас с его помощью Альму. Зачем было забирать и оставлять свою «зубочистку» на теле подруги?..
За озером стояли башни Великого Ура. Вот он, Исток! Отсюда появляются на свет чудовищные твари, отсюда их полчища атакуют границы древних, а Пограничники объявляют год бедствий. От Истока бегут твари вроде того маленького семейства лисичек, что с трудом умели говорить. Исток порождает чудовищ, которые охотятся на лисичек и им подобных. Что за хрень вообще этот исток? Три башни, а столько натворили.
Сирш улыбнулся и пошёл. Под ногами снова появилась старая дорога из желтоватых булыжников. Он обрадовался ей, как старому другу: скрасит и облегчит остатки его пути. Башни же приближались. Они уже не выглядели далёкими исполинами. Три столпа поднимались из земли, тёмные и угрюмые в свете молодого месяца. Сирш уже не хотел узнать, что они такое, ни, тем более уничтожить их. Ему хотелось просто дойти до башен. А там – будь что будет.
Он вздохнул, растёр ладони и пошёл вперёд.
Когда Сирш добрался до Истока, луна поднялась высоко. Небо очистилось от облаков, впервые за много дней появились звёзды. Сирш подумал было, что неплохо было бы по ним определить, где именно он находится, но махнул рукой. Он подошёл к первой башне. Вход в неё сиял тем самым далёким голубым светом и освещал длинную высокую лестницу.
Ребята сидели на ступенях. Альма заметила его первой. Она широко улыбнулась и протянула к нему руки.
— Мы ждали тебя!
— Вот ты не слишком долго ждала, — возразил Сирш. Он поднялся наверх. Мелкие ступени под ногами сливались в единую невнятную муть. Наверху, около портала и голубого света, было теплее. Сирш не понимал, почему это происходит, но был рад, что не придётся мёрзнуть. Он пощупал камень около ребят — тёплый! — и сел.
— А что ты всё о ней? А я? Я точно долго ждал, — обиделся Тир.
— Да... Точно, ты ждал… — сколько дней прошло? Сирш попытался посчитать дни со смерти друга по пальцам, но не преуспел. Жаль, что он потерял дощечку, на которой отмечал дни.
— Ты не хочешь ничего сделать? — спросила Кивеси.
— Точно, девочки, простите, — Сирш отстегнул от пояса меч и протянул его хозяйке. Альма взяла свой посох.
— Спасибо, что подобрал его.
— Как я мог его бросить?
Они помолчали. Сирш смотрел на своих друзей. Они все были живые, чистые и здоровые. Щёки Альмы снова округлились, а когда она улыбалась, на них появлялись маленькие ямочки. Борода Кимеса была снова заплетена в дюжину коротких косичек, как будто они были молоды, а он только-только получил шлем воина Кардаша.
— Тут так холодно. Я не могу согреться, — пожаловался Сирш и пощупал колени. Ноги едва слушались его.
— Правда? — Альма нахмурилась. — Я не замечаю. Ребята, вам холодно?
Остальные переглянулись и отрицательно покачали головами.
— Значит, я просто устал, — Сирш потёр руки. Это даже не ложь. Он ведь вправду очень устал.— Спать хочется.
— Значит, тебе надо поспать.
— Да-да, я знаю. Но подожди, — он всё-таки кое-как отогрел кончики пальцев. — Я усну, когда узнаю.
— Что ты хочешь узнать?
— Что такое Исток?
Кимес засмеялся.
— Спроси что полегче. Никто не знает, что такое Исток. Он просто есть.
— Ким прав, — кивнула Альма. —Он просто есть, а нам незачем знать, что оно такое.
— Это он? — кивок назад.
— Да, это он.
— Понятно, — Сирш снял сапоги и перемотал полотно на ногах. Потом кое-как отряхнул сапоги и надел их обратно. Конечно, вид у него не тот, которым он хотел бы запомниться миру. Кто бы хотел уйти грязным, потным, со слипшимися волосами и сбитыми в кровь ногами? Никто. Пусть смерть — это лишь мгновение, хочется как-то… встретить его по своим правилам, что ли.
— Сирш, ты готов? — Альма подошла к нему и положила руку на плечо. Она была настоящей, но сделанной словно из лунного света и стекла. Маленькая ладонь светилась голубым. Или это отражался падающий из огромных дверей свет?
Голоса снова начали петь. Низкие мужские пели о силе и славе, женские — о мире и любви. Сирш по-прежнему был уверен, что никогда не знал этого языка. Но он понимал пение. Не понимал, только почему голоса столь страшно бесстрастны, словно пели механические куклы.
— Да, — он встал и распахнул руки.
Друзья подняли его на плечи. Сирш закрыл глаза и запрокинул голову. Как хорошо! Он ведь так устал… В сомкнутые веки ударил яркий свет. Он даже не поморщился. Что же сейчас будет? Неважно. Жалко только то, что он не может вернуться назад и рассказать, что они тут видели.
Название: За рекой
Автор: Мирланда
Категория: джен
Жанр: фэнтези
Рейтинг: NC-17
Размер: миди, ~ 12 тыс. слов.
Саммари: столетия назад древние волшебники поставили невидимые границы по трём великим рекам, чтобы защитить людей от тварей и породившего их Истока
Предупреждения: безысходность
часть 2
5.
Сирш считал дни. Они шли всего двадцать пять дней. Совсем недолго для пяте… уже четверых волшебников. Но по ощущениям, они шли уже годы. Мир по-прежнему был ненастоящим, призрачным и туманным. Даже когда над полями появился настоящий туман, Сирш сначала подумал о том, что зрение ему снова изменяет. Вокруг всё призрачное ненастоящее, словно сон.
Бескрайняя степь сменилась новым пейзажем. Появились холмы. Между холмами высохшие русла и редкие сухие рощицы. Наступление зимы совершенно не чувствовалось. Сирш сказал бы, что тут царит самое начало осени. Не хватало только отъевшихся за зиму грызунов и птиц. Животных вокруг вообще не было видно, даже их следов.
А ещё на горизонте появились три башни. Сирш не знал, что это такое. Альма считала, что это какой-то мираж. Башни парили над горизонтом в тумане. Казалось, подойти к ним возможно за пару дней, но они не приближались, сколько бы не идти. Иногда ночью Кивеси клялась, что видела, как по башням пробегали сполохи голубого света, и что после она не могла заснуть и видела один и тот же кошмар: земля становилась жидкой, как вода, и от этих башен шла огромная волна, которая разбивалась только о границы древних. Но кроме Кивеси никто сполохов или снов не видел. Они вообще перестали видеть сновидения.
Вечером двадцать пятого дня волшебники пришли к ещё одному городу. Сирш научился ориентироваться в записках лисиц, и объявил друзьям, что впереди будет река с мостом. Действительно, пока они шли через мёртвый город, послышался шум вод, а в воздухе появилась мелкая водяная пыль и прохлада.
Мост появился перед ними словно из неоткуда. Жёлтая дорога упиралась в огромную чудовищную конструкцию целиком из железа. Две огромные дуги нависали над широким чёрным потоком. На длинных цепях под ними болтались железные плиты.
— Не нравится мне этот мост, — пробормотал Кимес. — Нахрена такое вообще строить?
— Может быть, его построили волшебники? Как железные посты Кардаша? — предположила Альма.
— Ты те мосты видела? — возразил Кимес. — Там прочные хорошие мосты из железа и камня. А тут детские качельки, тьфу.
— Другой путь тут вряд ли есть, — пробормотал Сирш. Ему тоже не хотелось приближаться к этому странному строению, но не из-за его зримой хрупкости, а потому что лисицы утверждали, что за переход через мост необходима плата. Какая плата? Кто её потребует? Зачем? Как? Чем платить? Вопросов было больше, чем ответов.
— Тогда пойдём? — предложила Альма. — Раз у нас нет выбора!
Они обнажили оружие и двинулись вперёд. Первым на мост шагнул самый тяжёлый, Кимес. Рыцарь встал на одну из подвешенных плит сначала одной ногой, потом двумя. Цепи заскрипели, но ничего не случилось.
— А чёрт его знает, может быть, получится, — он сделал несколько шагов вперёд, не опуская меча. Плиты немного покачивались под его ногами, но падать вниз не собирались. — Ладно, ребята, идём вперёд. Кив, идёшь?
— Да, — Кивеси вступила на мост. — Иду!
Цепи в ответ пришли в движение. Они извивались, переплетались и растягивались. Кимес с криком кинулся к подруге и разрубил несколько. Кивеси подняла руку с мечом и пропела одну из песен Кардаша. Цепи отпрянули от неё. Альма и Сирш кинулись к ним на помощь.
— Ким! — цепи сплелись между собой и отрезали путь к Кимесу. Рыцарь кричал и рубил их, но появлялись всё новые цепи. Альма оттолкнула Сирша в сторону и ударила своим посохом по цепям. Железо вздрогнуло, пошло волной и опало на плиты. За ними открылась ужасная картина, Кимес висел над плитами моста. Цепи сдавили его так, что лицо побелело. Он был ещё жив, и его взгляд на мгновение упал на Кивеси. Она закричала и кинулась к нему. Цепи, словно в насмешку, сжались ещё сильнее и внезапно упали вместе с телом рыцаря.
— Быстрее! — Сирш подбежал к другу. Кимес был бледен, как мел. Они с Кивеси схватили его за руки и потащили к другому берегу. Альма шла за ними и держала наготове свой посох. Но цепи не собирались нападать снова. Мост успокоился и снова стал просто странной прихотью древних волшебников.
Они уложили тело Кимеса на жёлтый камень на дороге. Альма села около него и приложила ладони к его лбу и сердцу.
— Ну? — Кивеси стояла рядом на коленях и глотала слёзы.
Альма опустила руки и покачала головой. Кивеси закрыла лицо руками и зарыдала.
— Кив…
Кивеси подползла к лежащему Кимесу и обняла его. Сирш сглотнул. Он знал, что они любили друг друга и были близки даже больше, чем брат и сестра. Кивеси лбом к лицу возлюбленного и зарыдала. Альма отвернулась. Сришу невольно захотелось спросить, будет ли она плакать по нему так же горько?
Кивеси сквозь рыдания запела старую погребальную песню ордена. Она пальцами расчесала длинные волосы Кимеса, отёрла его лицо от грязи и осторожно сняла с него плащ. Она осторожно сняла с него знак ордена и надела его на себя, а свой положила ему под одежду на грудь рядом с его длинным мечом. Потом сама завернула рыцаря в его последний саван.
— Спи, мой любимый. Да хранит твой покой Ишетер. Дождись меня на мосту к ней, я скоро приду следом, — она поцеловала посиневшие губы и закрыла его лицо концом капюшона.
Сирш не мешал Кивеси в её приготовлениях.
— Идёмте. Время не ждёт.
— Кив, ты…
— Я в порядке, — Кивеси улыбнулась, но улыбка вышла страшным оскалом. — Мы ведь все знали, что так будет? Я вас ни в чём не виню.
Сирш кивнул.
—Тогда идём вперёд.
6.
Башни не желали приближаться к ним. Сирш готов был поклясться, что они только удалялись. Через два дня после смерти Кимеса, горизонт помрачнел. Башни заслонили горы. Сизые бесснежные вершины тянулись вдоль всего горизонта. Может быть, вот он, конец их пути? Горы им не преодолеть, как ни старайся.
На пятый день после смерти Кимеса луга и холмы закончились. Дорога поднималась наверх, в камни и скалы.
— Как вы думаете, что нас там ждёт? — пробормотала Кивеси.
— Что ты имеешь ввиду?
— Мы шли через лес и едва не потеряли Тира. Помните, тогда над той голубой рекой? Потом шли по степи и всё-таки потеряли его. Потом пришли в холмы и потеряли Кима. Теперь тут снова всё меняется. Возможно, в горах мы умрём.
— Лучше об этом не думать, —после паузы ответила Альма.
— Как прикажешь это сделать? — разозлилась рыцарь. — Как я могу не думать, если Ишетер уже распахнула над нами свои чёрные крылья?
— Успокойся, — Сирш положил ей руку на плечо. Рыцарь недовольно стряхнула его ладонь, но ничего не сказала. — Выбора у нас уже нет. Мы идём.
Дорога тут сохранилась лучше, чем внизу. Жёлтые камни словно светились изнутри. Даже в темноте было трудно потерять правильное направление. Но еды снова стало не хватать, как и дров. После смерти Кимеса Кивеси стала уставать и не могла выдержать даже полночи без сна. Подумав, Сирш велел всем ложиться спать. Тут не было ни животных, ни тварей, ни даже духов и демонов, и необходимость в часовых была меньше, чем во сне.
Когда они поднялись настолько высоко, что пропала трава, Сирш не выдержал и оглянулся назад. Внизу до горизонта простиралась равнина. Что он надеялся в ней увидеть? Город, где оставили Тира? Или мост, на котором они оставили лежать тело Кимеса? Сирш сглотнул. Он снова почувствовал, как Ишерет, любимая богиня Кардаша, встала у него за спиной, опустила свои чёрные крылья смерти и выдохнула на него отчаяние. Они в ловушке. Идти вперёд — значит умереть. Идти назад – превратиться в тварей, которые десятки лет шли к своей цели, которую они всё-равно никогда не достигнут. Они не пробовали идти назад, но Сирш перестал не доверять запискам лис. Они своими глазами видели то, что никогда бы не случилось на их родном берегу. Тут мир другой. Почему бы Истоку вправду не желать отпускать от себя тварей?..
Сирш невольно подумал, а отправился ли бы он в свой путь, если бы знал о том, что их ждёт? Нет, не пошёл бы. Он бы рассмеялся себе в лицо и как следует постучал по голове, чтобы выбить всю дурь. О чём он только думал? Что горстка волшебников сумеет справиться с тем, что пугает мир уже тысячу лет? Он, он уговорил друзей пуститься в это безумство. Да, они соблазнились славой великого подвига. Но он виноват, он рассказал им об Истоке. Они не заслужили такой участи, и лишь Ишерет теперь может помочь душам Тура и Кимеса обрести покой. А вскоре и их собственным.
— Смотрите, — окликнула его Кимеси. Рыцарь указала на каменную стелу на обочине которую было легко принять за старый камень слишком правильной формы. — Сирш, что тут написано?
— Не вижу, — он протёр глаза. В сумраке поверхность камня казалась ровной. Альма зажгла свой шар, и в мягком жёлтом свету он увидел строки.
— Не пойму. Какая-то… а, вот понимаю. Это что-то вроде старого кевитского. Слушайте. Склонитесь те, что идут сюда. Ибо здесь покоится глас Ну… Не… Чёрт, не понятно. В общем, глас Солнца и Луны, который прекрасен, как утренняя роса в первых лучах солнца, светлейшая ан-ы… ан-а-серу, чей лик памятен каждому живому… Как-то так, — он обошёл камень. — Тут то же самое.
— Ты знаешь, кто этот «Луна и звёзды» и «ан-а-серу»?
— Нет. Никогда не слышал о таких людях. Но мне кажется, «луна и звёзды» что-то вроде бога, а «ан-а-серу» - вроде бы его оракул или жрец. Знаки те же, что используют для оракула в Кеви-Али.
— Значит, впереди нас ждёт могила? — предположила Кивеси.
— Возможно.
— Я бы сказала, что точно, — Альма покачала перед собой свой посох. — По крайней мере, мы уже будем готовы в этот раз.
Кивеси кивнула и перевесила свой меч из-за спины на пояс.
К вечеру они прошли мимо ещё трёх каменных столбов и дошли до старой каменной арки. Когда-то на дюжине каменных столбов лежали огромные плиты, но все они рухнули. Дорога прошла под этой обрушившейся аркой. Они перебрались через неё и замерли. Прямо на них смотрели огромные твари с телами быков и огромными рогами. Прошло несколько мгновений, прежде чем они поняли, что твари были очень искусными каменными статуями.
— А я уже успела подумать, как буду пытаться перерубить их шеи, — нервно засмеялась Кивеси. — Они же такие огромные!
Альма зажгла огонёк и отправила его вперёд себя.
Они прошли мимо каменных быков в узкую расщелину. Её стены древние мастера украсили рельефами и росписями, но со временем краска сошла, а камень рассыпался. Сирш мог разглядеть только невнятные изображения длинных процессий и подношениями. Мужчины с мускулистыми руками и стопами и густыми бородами несли огромные подносы с горами даров. С другой стороны женщины с тонкими талиями и такими же мускулистыми руками несли на головах и в руках корзины. Они были чем-то похожи на людей из подаренной тварями книги: бороды, большие глаза и губы.. Обе стены сходились перед высоким старым портиком. Две толстые колонные поддерживали каменный карниз с цветами. Под ним горел огонь в масляной лампе, а высокий мужчина в длинной рубахе с огромными мускулистыми руками и ногами подметал ступени.
Он заметил огонёк Альмы и остановился. Сирш немедленно поднял рук, а Кивеси обнажила меч.
Мужчина оглянулся на них и отложил метлу в сторону. Он выпрямился и сказал несколько слов на непонятном языке.
— Мы не понимаем, что ты говоришь, — мужчина не выглядел угрожающим, особенно со своей метлой в руках. Он был очень высок, очень широкоплеч и очень… благороден? Сирш не мог бы назвать его ни красивым, ни даже симпатичным. Лицо было иссечено шрамами, одно веко не открывалось, а на руках не хватало пальца. Но в чертах этого уродливого лица была сила и мощь, словно стоящий перед ними человек. Длинная борода аккуратными кольцами опускалась на широкую грудь, а длинная рубаха выглядела чистой и опрятной. Всё это делало бородача удивительно человечным. Он был живым и был человеком. Впервые за долгие годы… или дни? Или всё-таки годы? Какая разница! Перед ними стоял настоящий живой человек!
— Кто вы? Что вы тут делаете? — Мужчина нахмурился и покачал головой Сирш повторил свои вопросы на семи языках королевств и на пяти древних языках. Мужчина понял только старый ресский.
— Я Ума-Лиу, сын Лам-Агаш и Умитаи из Ура. Я друг великой Ан-Ассеру, которую любили Солнце и Луна, и теперь я храню её покой. А кто вы?
— Я Сирш из Куметы. Это мои друзья Альма и Кивеси из Кардаша.
— Я никогда не слышал о таких местах, — покачал головой Ума-Лиу. — В какой стороне света они лежат?
— Они на востоке отсюда, — первой ответила Кивеси. Девушка с трудом подбирала слова на ресском, но Сирш не стал её останавливать. — Мы прошли через три реки, большой лес и три старых города, чтобы прийти сюда.
— Но там никогда не было тех городов, что вы назвали, — пробормотал Ума-Лиу. — И никогда не было леса.
— Ты, видимо, очень долго не покидал этого места, Ума-Лиу, сын Лам-Агаша и Умитаи, — предположил Сирш.
— Долгие столетия, — кивнул Ума-Лиу. — Какой номиш правит великим Уром?
— Я не знаю, что такое великий Ур. Я никогда не слышал ни про такую страну, ни про такой город.
Ума-Лиу вздрогнул, потом грустно улыбнулся.
— Неужели мир изменился настолько? Вы пришли из стран, которых не было, называете имена, которых не существовало и говорите, что не знаете великий Ур! Похоже, действительно приблизило время, когда я должен буду уйти, — он он тяжело вздохнул. — Но что мы говорим на пороге? Заходите. Я расскажу вам историю Ан-Ассеру, а вы расскажете про то, что произошло в мире.
Внутри гробница выглядела совсем не страшной, даже уютной. Тут было тепло, светло и сухо. Альма и Кивеси держались настороженно, но Сирш внутренним чутьём понял, что тут нет опасностей. Ума-Лиу был живым… по крайней мере, самым живым и самым человеком из всех обитателей этого берега.
Старик открыл большую глиняную бочку с вином и налил им в кубки замечательного, тёплого и вкусного вина. Оно было кислым, как все лесные ягоды мира, но оно не было той водой, что они с трудом пили по дороге сюда.
— Мне нечем вас угостить, — пробормотал Ума-Лиу, рассадив их вокруг открытого огня в бронзовой чаше перед столбом с урной на нём. — Я не нуждаюсь в материальной пище, а брать здесь человеческую мне неоткуда.
— Мы не обидимся, — пробормотал Сирш. — Мы в ней не нуждаемся, и мы рады уже видеть человека и греться у огня. Чем нам отблагодарить за твоё гостеприимство?
— Я оставлен здесь, чтобы оказывать помощь всем путникам, что идут мимо праха Ан-Ассеру, — он указал на глиняную урну. Сирш постарался разглядеть в ней что-то особенное, но не сумел. Он бы не придал значению этому невзрачному сосуду, если бы он не стоял на особом постаменте. — Но вы можете мне рассказать о местах, откуда пришли и куда идёте.
— Мы ищем… Исход… Ис… — Сирш задумался, подбирая правильные слова. — Мы ищем Исток. Мы думаем, что Исток — это три башни, что видны из долины внизу над горами.
— Три башни, чёрные и высокие?
— Да.
— Это башни Великого Ура, — в голосе Ума-Лиу послышалась любовь. — Город городов, царь городов и стран. Я родился в тени этих башен, там провёл юность, встретил Ан-Ассеру и пошёл за ней.
— Великий Ур, — Сирш достал из сумки подаренную книгу Лисичек. — Я признаюсь, что никогда не встречал этого названия нигде. Возможно, тут про него написано? — он протянул книгу Ума-Лиу. —Но я не могу прочитать эти записи. Там, откуда мы пришли, про Ур, великий или нет, никто и ничего не знает.
Мужчина принял книгу и раскрыл. Он нахмурился и пролистал страницы.
— Странно… Никогда не видел такого интересного… такой записи. Это удобно, — он пролистал страницы. — Должно быть, великий мудрец догадался так просто сложить тростник в такую удобную вещь. Ты можешь сказать его имя?
— Эм… У нас всегда было принято так сшивать бумагу… ты называешь его тростник, в такую вещь.
— Всегда?
— Долгие столетия, — кивнул Сирш. — Не меньше дюжины. Столько было лет самой старой книги, что я видел.
Ума-Лия помрачнел.
— Столько лет прошло! Расскажите мне всё.
Сирш кивнул.
Его рассказ занял несколько часов. Ума-Лия был хорошим слушателем. Он не перебивал и слушал всё: и историю Пограничников, и историю воин с прорывающимися из-за границы тварей, о решении узнать, что такое Исток.
— Похоже, я провёл здесь гораздо больше времени, чем считал до вашего прихода, — тихо проговорил Ума-Лиу. — Я думал, что люди снова оставили этот путь через горы из-за какого-нибудь бедствия и вскоре вернутся. Но вы не похожи на лжецов, и значит, бедствие было необычайным и страшным. И я чувствую, что моё время на этом свете заканчивается и скоро я отправлюсь к своим друзьям к вечным Солнцу и Луне.
Ума-Лиу поднялся на ноги и вышел из комнаты. Волшебники переглянулись.
— Он сумасшедший? — пробормотала Альма.
— Или пошёл за тварями, — предположила Кивеси.
Но Ума-Лиу пришёл со свитком тростниковой бумаги, той же, из которой была сделана книга.
— Возможно, это вам пригодится, — старик сел перед ними на пол и осторожно развернул карту. Она похрустывала под его пальцами. Ума-Лиу бережно гладил такие места своими большими пальцами. — Вот они, — его пальцы ласково коснулись изображения большого города со множеством башен. Сколько лет я не видел родного дома!.. И никогда не увижу. Мне осталось лишь смотреть на горизонт и тосковать.
— А где мы?
— Здесь, — Ума-Лиу указал на небольшой домик в одном из углов карты. Сриш нахмурился. Карта не была похожа ни на одну ему известную. На ней были обозначены только города и реки. Даже гор, внутри которых они сейчас находились, не было.
— Ты дашь нам эту карту?
— Если вы захотите её взять, — кивнул старик. — Но вам осталось немного. Велиий Ур всего в пяти днях пути отсюда. Сирш невольно улыбнулся. Если он прав, что счёл Исток теми башнями, то и его расчёты оказались верны. Тридцать-тридцать пять дней до Истока. Что ж, этот путь они проделают быстро.
Они провели ночь в доме Ума-Лиу у его огня. Старик предложили им остаться и восстановить силы ещё несколько дней, но Сирш отказался. Что это им даст? Ничего. Ума-Лиу не стал настаивать и проводил их на ту сторону перевала. Ума-Лия остановился перед аркой, точь в точь, как та, чьи руины они миновали перед входом в гробницу..
— Дальше я не смею идти с вами. Я дал обет не покидать этого места до конца своих дней. Идите вперёд, — он поднял руки в благословении. — Да хранят вас Солнце и Луна. Пусть они помогут вам найти ответы на все ваши вопросы и вернуться домой.
Сирш горько улыбнулся.
— Спасибо тебе за всё, Ума-Лия. Да будет твой конец на этом свете спокойным и счастливым! А Ишерет вознаградит тебя за твою верность!
Они повернулись к старику спинами и пошли вперёд. Дорога через ущелье вывела их на склон гор. Впереди лежала огромная белая равнина, над которой возвышались три башни. Но на этот раз они не парили в вышине, а стояли прямо перед ними. Казалось, протяни руку — и коснёшься своей цели.
— Вот он, — пробормотала Альма.
— Но до него ещё идти, — отозвалась Кивеси.
— Тогда идём.
7.
Когда они спустились с гор, снова появился туман. Стало холодно, а деревья на пути были лишены какой-либо листвы. Они выглядели мёртвыми, но желания подойти и проверить ни у кого из них троих не возникло.
Под горами им встретился ещё один брошенный город, который к их удивлению оказался кем-то населён. Они притаились в руинах скотного сарая на окраине и наблюдали за тем, как в по дороге ходят твари.
— А ты говорила, что твари глупы, — попытался пошутить Сирш. — А вон у них целый город есть…
Но его улыбка быстро увяла. Твари ходили вдали от них, но что-то в их движении было… не тем. Сирш не очень хорошо знал, как твари должны двигаться. Но то, что он видел, казалось неправильным. Уродливые подобия животных ходили на задних лапах и пытались подражать людям. Они волокли небольшие телеги, таскали корзины. Бегали и играли дети.
Наконец, Сирш понял, что ему так не нравится. Он не слышал ни звука, кроме дыхания подруг. Твари всё делали молча. Даже дети молча бегали друг за другом, молча сходились и расходились.
— Что с ними такое? — он пробормотал себе под нос. — Они заколдованы?
— Мне кажется, что они — иллюзия, — пробормотала Альма.
— А мне кажется, что они мертвы, — предположила Кивеси. —Что? Они движутся, как игрушки! Вы что, никогда не играли? Дёргаешь тряпичную куклу за руки, за ноги, изображаешь, как будто она сама идёт.
Они перебрались поближе к тварям и поняли, что Кивеси не ошиблась. Твари оказались мертвы.
Пергаментные бледные лица, мутные иссохшие глаза. На многих висела старая почти истлевшая одежда. Твари ходили туда сюда, брали друг друга за руки, катили старые деревянные телеги, входили и выходили из дверей. Они делали одно и то же без остановки. Дети бегали друг за другом, потом садились прямо на дорогу и играли с камнями, потом снова поднимались и бегали. Твари таскали туда-сюда свои телеги, входили и выходили в свои дома, бесконечно носили пустые вёдра и опрокидывали их над пустыми канавами и корытами.
Волшебники попытались пробраться мимо тварей незаметными, но быстро поняли, что те не обращают на них ни малейшего внимания. Сирш заглянул в один из домов. Там сухая с облезшей шестью собака качала в колыбели свёрток тряпья.
— Что здесь происходит? — Они не опускали оружия.
— На карте Умы указан город…
— Я знаю, где мы. Я спрашиваю, почему тут ходят покойники? — разозлилась Кивеси. И внезапно хихикнула. — Зато сушёного мяса у нас теперь будет много.
Они вышли обратно на жёлтую дорогу и пошли через город. Никто не пытался их остановить. Мёртвые твари изображали живой город, но выглядело это так, словно какой-то безумный бог или колдун играл в куклы.
Они прошли через несколько больших садов и каменных столбов со стёршимися письменами. Дорога изогнулась и вывела их на большую площадь перед рухнувшим храмом. Твари тут изображали торговлю и уличные представления. Они отдавали друг другу свои товары, подкидывали камни и палки. Они прошли через этот рынок до самого храма, и остановились.
На каменном столе перед крытыми ступенями того, что они называли между собой храмом, сидел человек. Невысокая бледная девушка в одной старой рубахе, чем-то похожей на ту, что носил Ума-Лиу. Её чёрные волосы опустились до самой земли, а глаза затянуло бельмами. Она не шевелилась.
— Думаю, нам не стоит к ней приближаться, — прошипела Альма. Они отошли назад и вдоль палаток попытались обойти странную тварь. Хотя, почему тварь? Она выглядела как человек. Возможно, она тоже мертва…
— Кия-ан-ауш!
Сирш вздрогнул и оглянулся. Твари остановились и рухнули. Воля, заставлявшая их двигаться, исчезла. Он достал лук и направил стрелу на сидевшую на каменном столе девушку.
Колдунья слезла со своего стола, и Сирш содрогнулся. Её нижняя часть кривилась и сгибалась так, как будто у неё были сломаны кости в нескольких местах. Безглазая вытянула вперёд руки и кинулась к ним. Сирш не выдержал и отпустил тетиву. Стрела попала в грудь колдуньи. Она пошатнулась, но не упала. Она ощупала стрелу, испустила тонкий сиплый крик и кинулась к ним.
— Сирш!
Он выпустил в неё ещё несколько стрел, но то, что когда-то укладывала наповал медведя, не сработало. Кивеси оттолкнула Сирша в сторону и подняла свой меч. Ведьма накинулась на неё. Кивеси отрубила твари протянутую руку с когтистыми пальцами. Она без крови упала на землю и продолжила сжиматься и разжиматься. Альма нараспев прокричала заклинание и ударила тварь посохом. Она завизжала, заплясала на месте. Длинные волосы путались взметнулись и, словно змеи, схватили Кивеси.
— Ишерет! — закричала рыцарь и с одного удара снесла колдунье голову. Она отлетела в сторону вместе с чёрными волосами. Альма облегчённо вздохнула, но закричала от ужаса. Кивеси пошатнулась и упала на колени. Сирш и Альма кинулись к ней. Рыцарь упала на их руки. Из груди текла кровь. Альма зажала самую глубокую рану и зашептала исцеление.
— Бесполезно, — прошептала бледнеющими губами Кивеси. — Ишерет, ты пришла за мной…
— Нет, ещё рано, — возразил Сирш. Он не знал искусства исцеления, и смотрел, как маленькие ладони Альмы рисуют круги над телом подруги.
— Я была счастлива быть вашим другом, — Кивеси улыбнулась. — Но для меня — это всё. Кимес уже заждался меня.
— Нет, не смей умирать, — Под руками Альмы появился мягкий свет. Кровь перестала течь из одной раны.
— Поздно, — Кивеси взяла её за руку. — Мы с Кимесом будем ждать вас на мосту.
— Подожди!
— Да, Ким, я уже иду, — пробормотала Кивеси и закрыла глаза. Альма разделила ладони и закрыла две раны. Сирш положил голову Кивеси себе на колени и похлопал её по щекам.
— Очнись. Не смей умирать! Ты нам нужна! Мы не дойдём одним!
Бесполезно. Белые губы замерли в улыбке, а глаза остекленели. Кивеси, меч Кардаша, умерла.
Альма молча опустила окровавленные руки.
— Всё.
Сирш кивнул.
— Прости. Я не справилась.
— Ты сделала всё, что смогла, — Сирш взял её за руку. — Я видел.
— Нет, не всё. Я ничего не сделала, — Альма вытерла рукавом выступившие на глазах слёзы. Сирш посмотрел на неё, потом на Кивеси и внезапно заметил, как они изменились. Из пышущих здоровьем красивых женщин в самом расцвете их сил, они превратились в тени. Обе похудели, осунулись, волосы без ухода слиплись от грязи. Наверное, он сам тоже выглядел не лучше. Что с ними сделало это путешествие?
— Давай позаботимся о ней, — Сирш положил голову Кивеси на землю. — Чтобы до неё никто не добрался...
Они положили Кивеси на стол мёртвой колдуньи. Они вытерли её лицо, закрыли глаза камнями и завернули в плащ. Вместо её длинного кардашского меча Сирш положил свой короткий. На удивлённый взгляд Альмы он ответил.
— Её на мосту встретит Ким, так что от стражей они отобьются сами. А нам ещё пригодится такое оружие.
Альма кивнула.
Они ушли из города уже ближе к закату. Мёртвые твари лежали там, где они были, когда исчезла воля мёртвой ведьмы. Сирш и Альма равнодушно переступали через их трупы. Сирш растерянно подумал, что неплохо было бы пополнить запасы, но с удивлением понял, что не чувствует ни жажды, ни голода. ОН мог продолжать путь и так.
8.
Жёлтая дорога вела их через ледяные леса и поля. Зима наконец-то воцарилась… или всегда царила здесь? Сирш уже не знал, что он думает, а что бредит. Он устал и вымотался. У него не осталось даже сил на то, чтобы думать о мёртвых друзьях и о том, что их поход оказался бесполезным. Что они узнали? Ничего. Что делать с этим знанием? Тоже ничего. Обратно к людям они уже не вернутся. Записать и оставить эти записи рядом со своими трупами в надежде, что их найдут? Чем это поможет? Те, кто найдут их будут либо тварями, либо сами уже узнают, что ждёт на пути к истоку. Получается, что жили и умерли они зря.
Сирш не сомневался, что жить им осталось не много. В лучшем случае они дойдут-таки до башен Великого Ура. Они перестали быть миражом над горизонтом. Каждый день они становились немного больше. Сирш уже не мог этому радоваться. Он чувствовал, как постепенно превращается в тень себя. Было ли это влияние Истока, или следствием того, что они практически ничего не ели и не пили? Он не знал, а обсуждать что-то с Альмой не было желание. На ночь они разводили костёр из всех веток, что находили и ложились на прогретое пепелище спать бок о бок. В иное время Сирш обрадовался бы возможности провести ночь наедине с Альмой, но теперь у него не осталось никаких желаний или воображения. Они спали рядом потому что так было теплее. Во что они превратились?
Дорога начала петлять меж холмами. Мир стал более реальным и одновременно чужим. Чёрные деревья, синий снег, солнце, которое не давало ни тепла, ни достаточного сердца. Только три башни вдали, по которым пробегали синие всполохи. Всё это Сирш записывал в свою тетрадь, которую подложил в книгу лисичек. Ему почему-то показалось это важным. Зачем? Он не знал, ведь сам же понимал, что никто эти записки не прочтёт. Возможно, когда-нибудь сюда снарядят настоящую армию из волшебников, рыцарей и оборотней. Но когда это будет? И что даст им знание того, что когда-то были такие люди, как Сирш? Восхитятся ли смелостью или ужаснутся безрассудству? Кто знает. Скорее всего, им будет наплевать.
Они спустились с холмов на лёд большого озера. Сирш счёл, что на карте Ума-Лиу оно тоже есть, но проверять не стал: холодно и нет никаких сил, чтобы останавливаться и что-то делать. Он чувствовал, что может не встать.
Альма брела рядом. Маленькая волшебница от всех тягостей и печалей стала ещё меньше. Но она не говорила ему ни слова, хотя могла бы винить. Она имела право винить, ведь это он их всех погубил.
Когда лёд вокруг них вздыбился и превратился в огромную тварь с дюжиной рук, они не смогли даже достать своё оружие. Альма медленно начала оборачиваться. Сирш протянул к ней руки и закричал. Но было уже поздно. Ледяные иглы пронзили грудь и живот волшебницы. Посох с шаром на конце выпал из разжавшихся пальцев. Лёд в мгновения покрыл тело Альмы. Демон взревел и утянул её за собой под лёд. Сирш кинулся к ним, но вихрь сбил его с ног. Когда он сумело подняться на ноги, лёд смёрзся так, словно ничего не случилось.
Сирш медленно обернулся к башням Ура. Они стояли там, где стояли. Возможно, до них оставалась миля. А может быть, и больше. Кто знает, сколько ему потребуется времени, чтобы дойти до них? Он видел впереди крутой берег реки с редкими чёрными деревьями. Сколько он будет до них идти?
Он медленно подошёл к лежащему на гладком льду посоху Альмы. Он оказался тёплым. Сирш ласково провёл по витому узору дерева, которые он сам когда-то полировал для своего первого, старейшего и любимейшего друга. Зачем он позвал её сюда? Зачем позвал всех остальных? Чего они добились? В его мешке лежит описание пути, что они прошли. Но что с ним делать? Кому отдать? Следовало ли оставить его в храме Ума-Лиу? Может быть, он бы дождался других паломников и предал им историю их безумного похода?
Увы. Обратно ему не вернуться. Обратно он будет идти сотни лет. А Исток — вон он, прямо перед ним. Выхода нет, остаётся только идти вперёд и перед встречей с Ишерет увидеть как можно большее. Возможно, тогда строгая богиня смягчится и даст ему перед вратами вечно замёрзшего города повидаться с друзьями и обнять их. Возможно, он даст ему возможность присниться… Кому? Хотя бы молодому брату Умии… Как же его имя? Он поверит, что сон не просто игра его разума и запомнит всё, что Сирш ему расскажет. Хорошо, если бы это было так.
Берег оказался крутым. Сирш с трудом нашёл удобное место, чтобы ухватиться и было куда поставить ноги. Он подтянул тело наверх и вполз на берег.
Вот они, башни Великого Ура!
Сирш с трудом поднялся на ноги и взглянул на свою цель. Длинный меч Кивеси цеплялся за землю и бил его по Вот ему влетит от неё на том свете! Он не нашёл ему применению, не спас с его помощью Альму. Зачем было забирать и оставлять свою «зубочистку» на теле подруги?..
За озером стояли башни Великого Ура. Вот он, Исток! Отсюда появляются на свет чудовищные твари, отсюда их полчища атакуют границы древних, а Пограничники объявляют год бедствий. От Истока бегут твари вроде того маленького семейства лисичек, что с трудом умели говорить. Исток порождает чудовищ, которые охотятся на лисичек и им подобных. Что за хрень вообще этот исток? Три башни, а столько натворили.
Сирш улыбнулся и пошёл. Под ногами снова появилась старая дорога из желтоватых булыжников. Он обрадовался ей, как старому другу: скрасит и облегчит остатки его пути. Башни же приближались. Они уже не выглядели далёкими исполинами. Три столпа поднимались из земли, тёмные и угрюмые в свете молодого месяца. Сирш уже не хотел узнать, что они такое, ни, тем более уничтожить их. Ему хотелось просто дойти до башен. А там – будь что будет.
Он вздохнул, растёр ладони и пошёл вперёд.
Когда Сирш добрался до Истока, луна поднялась высоко. Небо очистилось от облаков, впервые за много дней появились звёзды. Сирш подумал было, что неплохо было бы по ним определить, где именно он находится, но махнул рукой. Он подошёл к первой башне. Вход в неё сиял тем самым далёким голубым светом и освещал длинную высокую лестницу.
Ребята сидели на ступенях. Альма заметила его первой. Она широко улыбнулась и протянула к нему руки.
— Мы ждали тебя!
— Вот ты не слишком долго ждала, — возразил Сирш. Он поднялся наверх. Мелкие ступени под ногами сливались в единую невнятную муть. Наверху, около портала и голубого света, было теплее. Сирш не понимал, почему это происходит, но был рад, что не придётся мёрзнуть. Он пощупал камень около ребят — тёплый! — и сел.
— А что ты всё о ней? А я? Я точно долго ждал, — обиделся Тир.
— Да... Точно, ты ждал… — сколько дней прошло? Сирш попытался посчитать дни со смерти друга по пальцам, но не преуспел. Жаль, что он потерял дощечку, на которой отмечал дни.
— Ты не хочешь ничего сделать? — спросила Кивеси.
— Точно, девочки, простите, — Сирш отстегнул от пояса меч и протянул его хозяйке. Альма взяла свой посох.
— Спасибо, что подобрал его.
— Как я мог его бросить?
Они помолчали. Сирш смотрел на своих друзей. Они все были живые, чистые и здоровые. Щёки Альмы снова округлились, а когда она улыбалась, на них появлялись маленькие ямочки. Борода Кимеса была снова заплетена в дюжину коротких косичек, как будто они были молоды, а он только-только получил шлем воина Кардаша.
— Тут так холодно. Я не могу согреться, — пожаловался Сирш и пощупал колени. Ноги едва слушались его.
— Правда? — Альма нахмурилась. — Я не замечаю. Ребята, вам холодно?
Остальные переглянулись и отрицательно покачали головами.
— Значит, я просто устал, — Сирш потёр руки. Это даже не ложь. Он ведь вправду очень устал.— Спать хочется.
— Значит, тебе надо поспать.
— Да-да, я знаю. Но подожди, — он всё-таки кое-как отогрел кончики пальцев. — Я усну, когда узнаю.
— Что ты хочешь узнать?
— Что такое Исток?
Кимес засмеялся.
— Спроси что полегче. Никто не знает, что такое Исток. Он просто есть.
— Ким прав, — кивнула Альма. —Он просто есть, а нам незачем знать, что оно такое.
— Это он? — кивок назад.
— Да, это он.
— Понятно, — Сирш снял сапоги и перемотал полотно на ногах. Потом кое-как отряхнул сапоги и надел их обратно. Конечно, вид у него не тот, которым он хотел бы запомниться миру. Кто бы хотел уйти грязным, потным, со слипшимися волосами и сбитыми в кровь ногами? Никто. Пусть смерть — это лишь мгновение, хочется как-то… встретить его по своим правилам, что ли.
— Сирш, ты готов? — Альма подошла к нему и положила руку на плечо. Она была настоящей, но сделанной словно из лунного света и стекла. Маленькая ладонь светилась голубым. Или это отражался падающий из огромных дверей свет?
Голоса снова начали петь. Низкие мужские пели о силе и славе, женские — о мире и любви. Сирш по-прежнему был уверен, что никогда не знал этого языка. Но он понимал пение. Не понимал, только почему голоса столь страшно бесстрастны, словно пели механические куклы.
— Да, — он встал и распахнул руки.
Друзья подняли его на плечи. Сирш закрыл глаза и запрокинул голову. Как хорошо! Он ведь так устал… В сомкнутые веки ударил яркий свет. Он даже не поморщился. Что же сейчас будет? Неважно. Жалко только то, что он не может вернуться назад и рассказать, что они тут видели.
@темы: Исполнение, WinterStoryfest, Текст
-
-
30.12.2014 в 01:41-
-
31.12.2014 в 02:11-
-
31.12.2014 в 18:23Ещё раз большущее спасибо, очень понравилось!
Заказчик
-
-
07.01.2015 в 19:28Yascheritsa, рада, что вам понравилось) на самом деле этот текст - кусок одного из моих авторских миров, и я сама жалею, что не смогла воткнуть в него всё (там весьма объёмная история Истока). Но я правда очень рада, что вам, как заказчику, понравилось)